Довольный чужой реакцией, Джене осторожно переместился чуть в сторону, устраивая голову на груди Риллена и слегка зажимая его бедро между своих коленей. Теперь он почти в упор смотрел ему в лицо, чуть неловко улыбаясь. Кажется, сам себя поставил в тупик. Рэйнс был напрочь лишен всяких романтических предрассудков и суждений.
- Ну… честно говоря, я плохо представляю. У меня и опыта особого нет, - Джене хмыкнул. Так и есть. Кроме бесчисленных связей в клубе – ничего такого. Не прерываясь, он провел кончиками пальцев по коже Риллена, на миг задержавшись в ямочке между шеей и ключицей - там четко бился пульс.  – Это должно быть сильным чувством, если человек останавливает выбор на ком-то одном. Хотя, наверное, для инкуба, и даже полукровки вроде меня, это уже что-то немыслимое?
Джене скосил взгляд в его сторону, стараясь понять, не перегибает ли палку.
- Впрочем, речь конечно больше о некой... духовной привязанности. А еще она должна быть как цепь. Как будка привязана к собаке, так и собака – к будке. Обоюдно.
Джене вопросительно изогнул бровь, раздумывая, не сглупил ли подобным ответом.

Джене ухмыльнулся. Подобные вопросы могли многих загнать в тупик, заставляя путаться в награмождении понятий, следующих одно за другим, однако, ему, пожалуй, была не столь уж важна суть. В конце концов, предмет не теряет этой самой сути, даже будучи неправильно названным. Его интересовало личное представление Риллена. Что ж, он его, можно сказать, получил.
- Вы правы. И, вероятно, признаки каждый определяет для себя сам, поэтому необходимость сравнивать отпадает сама собой.
Джене с любопытством выслушал краткие сведения о семье инкуба. Он никогда всерьез не задумывался о том, как именно живут его дальние "сородичи", имея лишь смутное представление о некоторых лишениях и "радостях" подобного существования.
- Выбираем? - повторил он следом за Рилленом, будто пробуя слово на вкус. Он сложил руки на его груди, укладывая на них голову, словно его одолела усталость. - Значит, вся разница - в наличии выбора...что ж, возможно, некоторым дано это испытать, даже не задумываясь о том, что они в действительно чувствуют. Не могу сказать, что чувствую себя обделенным, но мне всегда хотелось разделить этот процесс на этапы и пройти их в строго определенном порядке. Но это, разумеется, невозможно... надеюсь, я не очень вас утомил?
Рэйнс предусмотрительно умолк, застыв, доверчиво прижимаясь к мужчине и разглядывая его, слегка склонив голову набок.

- Хорошо… - успокоенный таким ответом, произнес Джене, наслаждаясь легкой лаской. Он чуть улыбнулся на последний вопрос Риллена, однако, промолчал, словно приберег ответ на потом. Разгоряченной коже и впрямь было немного прохладно, но ему нравилось получать живое тепло от тела, к которому он сейчас прижимался, поэтому Рэйнс лишь слегка потянул на себя предложенный плед, укрывая их двоих по пояс.
- Что касается этой темы… я бы не сказал, что она особо беспокоит, скорей, всплывает на поверхность каждый раз, когда видишь перед собой наглядный пример. Всего лишь желание человека подчинить все своей воли, сделать процесс управляемым, а значит – обезопасить себя от разочарований, - Джене слегка нахмурился, будто сам был недоволен подобным ответом. – Моя жизнь в клубе поделена на довольно четкие этапы, даже несмотря на то, что я обслуживаю совершенно разных людей, я почти застрахован от больших «потрясений». И порой кажется, что все, что более хаотичное…как чувства, тебе недоступно.
Рэйнс уже почти жалел, что завел подобный разговор. Он не любил жалобы и все, что хоть отдаленно их напоминает. Выскользнув из-под покрывала, подобрался ближе, склонившись почти к самому лицу мужчины, вглядываясь в темно-багровую радужку его глаз. Скользнул губами по его губам, легко целуя, едва касаясь языком гладкости зубов, немного отстранился, почти выдохнув слова иерину в губы: - Хочу ли я чего-нибудь? Сделайте меня своим.
Произнесено было просто и даже буднично, без пошлой наигранности, но с ударением на последнее слово. Это было даже интересно. Ожидание реакции и то, как будет истолкована фраза. Рэйнс знал, чем была бы чревата связь на постоянной основе. Достойный финал...если он был его достоин.

Рэйнс, несмотря на слегка рассеянный взгляд, слушал крайне внимательно, как человек, который не рассчитывал на продолжение темы в дальнейшем.
- Однако, подчинить другого человека куда проще, чем протекающие процессы или те же чувства… - довольно тихо ответил Джене. – Я бы даже сказал, легко. Сложно заставить его желать подчиниться. Но я совсем ушел от темы.
Он слегка улыбнулся Риллену, автоматически  приглаживая взъерошенные им же волосы.
- Вы правы, мне даже нечем возразить. Просто, к сожалению, даже знания не спасают от ошибок, и смирение с привычным и однообразным ходом жизни - худшее, что можно испытать. А может, у меня и нет никаких чувств…
Последнее – уже совсем тихо, будто скорее самому себе и, отвлекшись, Джене не успел никак отреагировать на проявленную активность, когда Риллен неожиданно подмял его под себя. Обхватил иерина руками за шею, неуверенно отвечая на его ярый, властный поцелуй. Отстранившись, чуть улыбнулся, в задумчивости прикусив нижнюю губу, автоматически касаясь пальцами своей шеи – там, где остались багровые метки от укусов Риллена. Он и так почти та же собственность – неважно, на время или нет.
- Скажите…вы когда-нибудь...забирали чужую энергию целиком, до конца? Иссушая человека полностью? – Джене провел руками по груди мужчины, по сильным плечам, будто исследовал их впервые. – Впрочем, мне почему-то кажется, что нет…вам не присуща подобная жестокость, да? Сделать кого-то своим навсегда и забрать его целиком?
Даже непонятно, чего в этом вопросе было больше - любопытства или какого-то личного интереса. Хастлер раздвинул колени, так, что Риллен практически полностью распластался на нем, и замер, не делая попыток приблизиться или прикоснуться, только их тела были плотно прижаты друг к другу.

- Цели разные… - уклончиво ответил Джене. Подобная близость делала любой вопрос почти интимным, личным. – Обезопасить себя, упиваться властью, быть для кого-то богом – самые простые желания, болезненный эгоизм или жадность.
Рэйнс не отводил взгляда, наблюдая за игрой бликов в радужке; неловко дернувшись, чуть привстал на локтях.
- Знаете, у большинства ваших сородичей подобные речи вызвали бы недоумение, - он тихо хмыкнул. – Видимо, люди никогда не были для вас просто пищей, куском мяса и энергии, иначе вы бы относились к процессу их «поглощения» куда проще. Это…интересно. Вас так воспитали, Риллен? Или это ваша личная черта характера? – вопросы были заданы в непринужденной манере, возможно, даже не требующие ответа. Мягкое прикосновение губ было похоже на утешение. – Видите, природа, наверное, обо всем позаботилась. Я почти уверен, что, будучи полноценным инкубом, оставил бы после себя много опустошенных. Мне не присуща жестокость, а вот равнодушие  – да… поэтому все, что я могу сейчас – это питаться крохами чужой энергии и удовлетворять чужие потребности более, чем люди могут удовлетворить мои.
Он будто бы озадаченно улыбнулся. Потянулся к Риллену, обнимая его за плечи, словно пытаясь удержаться, прижался к его плечу.
- Разве они вам все небезразличны?

- Ну…скажем так, достаточно, чтобы составить о них определенное мнение, - Джене пожал плечами. – Я все же убежден, что вы, господин Риллен, скорее счастливое исключение. Симбиоз воспитания и личных принципов… приспособленность. Конечно, это наверняка не уникальный случай, но…приятно удивляет.
В голосе прозвучало легкое приятное удивление. Рэйнс перехватил изучающий взгляд и, вздохнув, все же отвел свой.
-Простите. Возможно, я, правда, перегнул палку, - он поднял на мужчину чуть виноватый взгляд, робко коснувшись его запястья. – Разумеется, это лишь размышления. Предположения. Но я тот, кто я есть, им и останусь.
- Наверное, если бы я мог, то поступил так изначально, впрочем, у меня нет склонности искать себе оправдания – я просто выбрал то, что казалось мне проще, - он хмыкнул. - Думаю, я останусь здесь до тех пор, пока вы не скажете, что мне придется уйти. Интересно, насколько скоро это случится?
Джене вполне легкомысленно улыбнулся, слегка сползая вниз, будто устал, практически облокотившись о Риллена, но так, чтобы при малейшем намеке тут же отстраниться.